То, что кто-то держит меня за локоть, я понимаю далеко не сразу. Ощущение чужих пальцев на своей руке не то чтобы было таким уж незаметным, но казалось привычным, будто это были и не пальцы вовсе, а массивный и немного большой для моей руки браслет, который по этой причине и съехал с запястья на локоть.
Но едва до меня дошло, что это не совсем так, что реальное положение вещей ускользнуло от меня, я вцепилась в эти неизвестные пальцы и с силой, которой, в общем-то, всегда гордилась, оторвала их от своей руки. Нечего меня трогать. Я и сама прекрасно могу стоять на ногах, я и сама прекрасно сохраняю равновесие - без чужой помощи.
Я не из тех, кто яростно отвергает любую помощь извне, но когда выпью, необходимость контроля жжет мне все внутренности, и если хоть кто-нибудь делает что-то, о чем я не подумала, не сказала, я могу впасть в бешенство. Но сейчас обошлось. Только посмотрела злобно на этого самоубийцу, что посмел дотронуться до меня без моего разрешения, взмахнула волосами и предсказуемо чуть не свалилась на землю. Так. Никакого пафоса, пока не протрезвеешь, детка.
Самая большая проблема была в том, что я совсем не хотела трезветь. На часах не было еще и трех, но все мои друзья загадочным образом исчезли из моего поля зрения (по кабинкам парочками разбежались - язвительно прокомментировала я, когда заметила этот факт). Не то, чтобы наличие хорошо знакомых лиц сильно влияло на мою способность веселиться - я всегда умела знакомиться с людьми и делать их лучшими друзьями и любовниками на ближайшие пару часов - но сейчас я, испытывая невероятную потребность быть не просто обожаемой, но и открытой, хотела видеть рядом с собой кого-то знакомого. Желательно, очень и очень хорошего.
Вариантов у меня было много, и все разные, будто в моей памяти находился целый каталог, из тех, что пачками лежат в своднических конторах. Классификация по цвету волос, по росту, по длительности знакомства и степени близости. Такое критерии казались мне довольно скучными, и с их помощью я никогда не выбирала себе благодетеля (читай: жертву).  Выбрать того, с кем я не виделась уже давно, трудным мне не представлялось, тем более что чем дольше я думала о том, кто меня сегодня "спасет", тем дольше в моей голове держался один четкий образ. Как давно мы не виделись? Сколько времени прошло, как я, звонко чмокнув его в щеку, пожелала найти лучшую партию, и как он смеялся в ответ на эти слова. Отношения между нами были бутафорией, хорошей игрой на публику. Никто не станет обвинять актера, играющего Отелло, в убийстве. Но о нашей игре никто не знал, кажется, до сих пор отголоски распада самой красивой пары Британии (вот чем действительно стоило гордиться)  до сих пор будоражили страстно влюбленных в экран.
Называть его Алешенькой по нику было очень мило и очень глупо - как раз в моем стиле. Его номер был вбит в мой телефон именно так, и на одно мучительно долгое мгновение я думала: не сменил ли он номер телефона? Кто знает, быть может, прежний он утопил в Темзе, или кто-то переехал его смартфон, который Алекс уронил? Пара гудков успокоила было меня, но когда я услышала его голос, то снова была взвинчена. Черт, сколько я его не слышала?
- Алекс, - позвала я его, привычно делая ударение на втором слоге. - Забери меня, я ключи от дома потеряла.
Самое смешное, что я не была особенно пьяна, но усердно имитировала высшую степень опьянения что по телефону, что так. В том, что он приедет, я даже не сомневалась. Приедет, конечно, куда денется.
- Это клуб...помнишь, мы с тобой тут были? Ты еще к черту разорвал весь подол моего платья, - я пьяно хихикаю в телефон, думая о том, когда он приедет. Поскорее бы. Меня совсем не волнует, что он, судя по голосу, меньше всего ждал звонка от меня и такой просьбы, я верю в него можно точно знаю, что он приедет. Не может не приехать. Он же мой друг.

Как долго я не появлялся в клубах Сохо? Мне кажется, прошло несколько лет, а не месяцев. Я забыл, что такое вечеринки. В прямом смысле - забыл. На те деньги, которые благородно выделяют мне родители, я могу позволить себе оплатить жилье и расходы на бензин, а учительской зарплаты не хватит на дорогие удовольствия. Ну, вообще-то учителя зарабатывают очень даже неплохо, но дорогие родители назло устроили меня в школу для среднего класса, я бы сказал - сословия, где финансовая поддержка оставляет желать лучшего. Первое время я пытался научиться жить на эти копейки, которые для большинства жителей района кажутся большими деньгами, но отчаяние настигало меня, когда я заходил в торговые центры в элитные магазины и понимал, что один пиджак с брюками составляют всю мою ежемесячную зарплату, без учета наработанных часов. Их тогда не было, я не желал задерживаться в школе на дополнительные занятия, но в конечном счете понял, что это необходимо. Я вообще-то не так давно считался самым стильным мужчиной года, в сентябре был на обложке популярного журнала, а сейчас я сижу на ободранном котом диване и на мне футболка с изображением Битлз и джинсы, купленные на распродаже в комиссионке. Заплывы в ванную ограничиваются принятием душа, а лампочки Ильича заменены энергосберегающими, потому что, мать их, ЖКХ-услуги, оказывается, тоже надо оплачивать. Мне кажется, еще немного - и я сойду с ума.
Поддерживают меня на плаву лишь Pidrila и патлатый сосед, хотя в данном случае "поддержка" - слишком громкое слово. Они не дают мне умереть от стресса и убить детей, которые постоянно путают активный и пассивный залог. Если честно, я мысленно уже давно поделил этих ребят на активных и пассивных... залогов. Лежа на диване перед телевизором, который включен скорее для фона, я перечитывал "Над пропастью во ржи", чтобы вспомнить содержание и подготовить план для уроков литературы на следующей неделе. Я планировал закончить с этим как можно быстрее, хотя бы до завтрашнего воскресного вечера, но был где-то на середине прочтения и с планом только на первый вводный урок. Я нихрена не успевал, потому что недавно обленился в край и взял больничный, а программу надо было догонять. Все домашние знали, что меня сейчас лучше не трогать и на удивление быстро разбежались по комнатам. Я вздохнул с облегчением, наслаждаясь тишиной и спокойствием, нарушаемые тихими  голосами ведущих новостей по центральному каналу, и я уже было подумал, что боги на моей стороне, как вдруг раздался телефонный звонок, на мгновение оглушивший меня своей звонкостью. Вообще мне мало кто звонил последнее время, в основном телефон вибрировал, оповещая о сообщениях в соцсетях, а тут звонок, самый настоящий и громкий, от которого я уже отвык. Мне звонили обычно либо родители, либо зам.директор школы, но сейчас это точно не могли быть они, потому что времени почти за полночь. Я отложил книгу на столик, удивленно вскинув  брови и дотягиваясь до сотового.
Когда я увидел имя вызывающего на экране, я удивился еще больше и моментально, не раздумывая снял трубку. Вот уж чьего звонка я не ожидал, так это звонка Марион Вебер! Когда мы последний раз общались? Наверное, когда расставались, прогуливаясь за ручку в парке, и смеялись над папарацци, ходившими за нами по пятам. Мы друзья. Хорошие добрые друзья, с небольшим романтическим прошлым. Мы расстались друзьями. Да, такое бывает. Дружба после отношений не миф. Правда, как тогда объяснить тот факт, что после расставания мы так ни разу и не увиделись_не созвонились? Странное избегание друг друга - это не очень похоже на дружбу. Но тем не менее, несмотря на долгую паузу в общении, я мог бы без лишних разговоров назвать Марион своей подругой - и сейчас, и через год, и через несколько лет. Может быть поэтому, когда я услышал просьбу забрать ее из клуба, то не раздумывая отложил все дела, чтобы отправиться за ней.
-О да, я помню этот клуб, - ухмыляюсь, вспоминая события того вечера, и без всякого смущения говорю: -А с тем платьем у меня просто не было другого выбора! Оно мне совершенно не нравилось. Слишком узкое, и еще молния никак не расстегивалась. - В штуку оправдываюсь я, чтобы развеселить Марион. Ну, она и без того навеселе, это я понял по голосу и хихиканью в трубку, но мне в глубине души хотелось, чтобы пока я ехал за ней, она думала не об алкоголе, а обо мне. Может быть, даже о той ночи в клубе.
Вообще-то я понятия не имел, что мне делать с Марион и куда мне ее вести, если она потеряла свои ключи... не мог же я привезти молодую звезду Великобритании в двухкомнатную квартирку в Уайтчепеле. Но и разместить в отеле тоже не мог, по крайней мере, у меня не было на это денег, и у нее их видимо тоже не было, раз позвонила мне, а не в такси. Ладно, разберусь на месте.
Моя "Ауди" тормозит у клуба, и я жду Марион где-то минут десять. Хотя я звонил ей, говоря, что уже подъезжаю, она все еще находилась внутри. Я вышел из машины, решив покурить, но не успел достать сигарету - будто автобус вызвал - как из клуба неуверенной походкой вышла Марион и, увидев меня, бросилась на шею, радостно обнимая. Я даже приподнял ее, покружив. Мне кажется, я даже заметил вспышку, на секунду попавшую глаза, но не придал этому значения. Конечно, тут есть фотографы, конечно, мы на утро засветимся во всех модных новостях. Это будет даже интересно.
-Я не знаю, как ты могла потерять ключи, поэтому, надеюсь, ты не против поехать ко мне, - улыбаюсь я, пристегивая рыжую ремнем безопасности, чтобы не ждать пока она сама будет пытаться пристегнуться. -Только предупреждаю: у меня немного не убрано, - сообщаю ей я, состроив виноватое лицо, и нажимаю педаль газа. Я преуменьшил, сказав ей, что у меня не убрано. Почему-то мне хочется увидеть шок на лице Марион, когда она поймет, что мы в каком-то непонятном квартале и маленькой квартирке. Она помнит мои апартаменты в центре Лондона, но не догадывается о жилье в рабочем районе. Для Вебер это будет огромным сюрпризом, а я от души посмеюсь, как суперзвезда адаптируется в таких условиях. -Приехали, - заглушаю мотор, вылезаю из машины, обхожу ее и подаю руку Мэри, помогая выйти из машины. Аристократские манеры не пропьешь. Я вижу ее реакцию, и сдерживаюсь, чтобы не отпустить саркастичный комментарий. Я открываю дверь квартиры и пропускаю даму внутрь. -В тесноте, да не в обиде, да, Мари? В богатстве и в бедности...

Вот нормальное было платье. А то, что слишком узкое, это даже хорошо. Пока он болтал в трубку - слишком воодушевленно, Алекс, слишком - я лениво накручивала прядь своих ярких волос на палец. И молния не расстегивалась, потому что кто-то был слишком пьян, чтобы управлять своими руками, превратившимися в тот вечер в самые натуральные грабли. Хорошо, что тогда я не дала ему сесть за руль. Ну и себя тоже не пустила - просиживать ночь в полицейском участке, а потом попасть на обложку какой-нибудь желтой газетенки мне не хотелось. И все же - несмотря на все это - было действительно весело. С Алексом всегда было действительно весело - то ли аура у него такая, то ли еще что. Я даже не знаю, как объяснить. Я ни с кем, в принципе, не чувствовала себя закрытой и напряженный, но рядом с ним могла буквально с катушек слететь, эмоции, которые он у меня вызывал, фонтаном выливались в разные дурацкие действия. Черт, нет. Нет, я не знаю, как все это обозвать, не существует в английском языке такого слова.
Он едет, - с восторгом думаю я, выключая экран и убирая телефон обратно в сумочку. Едет, конечно же едет, не может не ехать, но все равно мне до этого так безумно приятно. Мне нравится думать, что он бросил ради меня какие-то важные дела - хотя какие важные дела могут быть у этого обормота? Мне нравится мысль о том, что ночь я проведу с ним - не трахаться, нет, просто быть с ним рядом, потому что...потому что потому. Не хочу я с ним спать, он мой друг.
А пока этот друг едет, я успею пропустить еще шот-другой. Эта мысль меня воодушевляет, и я почти ныряю в открытую дверь клуба, навстречу красавчику-бармену, единственному более-менее знакомому лицу в этом месте. Остальные мои знакомцы так и не появились в поле зрения, поэтому я, сев за барную стойку и кинув сумочку себе на колени, принялась заказывать себе еще алкоголя.
К тому моменту, как телефон в самом маленьком отделении сумочки завибрировал, я была пьяна уже по-настоящему, тут даже имитировать ничего не пришлось. Но опьянение - такая забавная штука, которая заставляет тебя делать забавные вещи, поэтому, прежде чем ответить на звонок, я полминуты дожидалась припева поставленной на звонок песни и думала о том, беспокоится ли за меня Алекс. Ну конечно, беспокоится! Я бы и сама на его месте беспокоилась, черт, надо ответить, надо.
Он говорит, что скоро приедет, и я отодвигаю от себя очередной шот - я уже даже не знаю, с чем, кручу головой бармену - не наливай мне больше, не видишь, что ли, что мне уже достаточно - кидаю на стойку деньги и вздыхаю. Мне кажется, я устала. Мне кажется, я просто хочу спать. Я не хочу ни развлекаться, ни драться, ни танцевать. Кинуться на кровать, закрыться одеялом и дрыхнуть до полудня - вот моя заветная мечта на этот момент.
Я шатаюсь. Совершенно точно, очевидно шатаюсь, ноги меня не держат, пол где-то далеко-далеко, так, что добираться до него пришлось бы годами, а вот если упасть, то быстро, и очень больно, сверху вниз любое расстояние покрывается секундами. Ну, почти любое. Я цепляюсь за стены, за других людей, впрочем, сразу отталкиваясь от них, чтобы даже не подумали предлагать мне помощь или что-то еще. Я же в клубе, черт, совершенно нормально, что ,увидев пьяную девушку, которая цепляется за тебя, у тебя может возникнуть только одна мысль. Так вот, нет. Не может.
К тому моменту, как я выхожу из клуба, проходит, наверное, часа два. Я уже плохо помню, как Алекс мне звонил и что мы говорили, и, видя его рядом с его машиной, я замираю на мгновение: точно? Я точно ему звонила? Он точно приехал, мне не кажется? Убедившись, что не кажется - то есть, попытавшись протереть глаза, не размазав макияж - я приветственно визжу и кидаюсь ему на шею. Сколько я тебя не видела, Алекс, как я по тебе скучала, черт черт, я просто невероятно скучала и не имела понятия об этом до тех пор, пока не увидела тебя.
И он тоже оп мне скучал. Быстро приехал. Как же я люблю так делать - звонить своим знакомым и просить о помощи. Ключ у меня на дне сумки - но Алексу об этом совсем не нужно знать, когда он усаживает меня в свою машину и бережно пристегивает - видимо, испугавшись, что я забыла. Правильно, на самом деле, я и правда об этом забыла, но ведь он не станет гонять? Не станет же? Или все же станет? Я пытливо смотрю на него, когда он садится за руль, и мне нестерпимо хочется коснуться его, поцеловать. На мгновение прикрыв глаза, я представляю, что мы могли бы сделать прямо сейчас, в машине, а потом снова открываю их,устало качаю головой и думаю, что спать я сейчас хочу больше, чем что угодно.
...и я снова открываю глаза, моргаю пару раз, пытаясь прийти в себя, и понимаю, что проспала всю поездку до его дома...так, стоп. Мы это где? Брови, кажется, у меня взлетают до корней волос. Это совсем не похоже на его дом. Это обычное мнгоквартирное здание, чего я о тебе не знала, Алекс, твои родители разорились, твой дом сгорел дотла, расскажи мне, черт возьми, почему ты живешь не в своей огромной резиденции, где даже я легко могла потеряться, а здесь?
Нет, я не испытываю брезгливости или какого-то тому подобного бреда, но мне интересно. Мне интересно, как мой друг дошел до жизни такой и что же у него такое произошло, как он оказался здесь, сколько времени он здесь живет. Я захожу в его квартиру и понимаю, что здесь темно и очень тесно. Как он здесь живет? Нет, правда, как? После своих шикарных аппартаментов ему, наверное, было очень сложно адаптироваться к такой невероятной тесноте.
- И как тебя сюда занесло? - смеюсь, стаскивая с себя туфли, прислонившись к стене, и смотрю на него хитрым взглядом. Я совсем не ожидала, что ты меня удивишь, и мне очень приятно, что ты смог это сделать. - Ага-ага, буду с тобой всегда.
Смеюсь и падаю в его объятия. Хочу спать. Чертовски, чертовски хочу спать.

Когда Марион позвонила мне из клуба, я был не в самом лучшем расположении духа, осознавая всю запущенность моей ситуации в школе, ведь на носу новая тема, а у меня план только на один урок, да и тот - вводный. В общем, я изолировался от всего мира на сегодняшний и завтрашний вечер, чтобы ни одно живое существо меня не отвлекало от моих дел. Ни одно бы и не отвлекло, потому что в моменты, когда я занимаюсь чем-то важным, плевать я хотел на всех.
Звонок Марион показывает мне, что плевать я хотел не на всех. Я уже давно так стремительно не отрывался от своих дел, чтобы выручить кого-то. Да что там, я почти никогда так не делал, предпочитая, чтобы меня лишний раз поуговаривали.
Я ждал ее у клуба и не понимал, как она вообще попала в модельный бизнес - непунктуальная, развязная, временами хамоватая. Впрочем, ответ приходит сам собой, когда я понимаю, что именно этой непосредственностью и естественностью она меня когда-то привлекла. Улыбаюсь, думая о Марион, пока стою на светофоре, и отчего-то вспоминаю наше первое свидание. Вечер в дорогом ресторане, пара кадров для папарацци, а потом, неожиданно для обоих, какой-то местный "Макдоналдс" и двойные чизбургеры с колой после маленьких тарелочек с салатами и легким вином. Тогда я понял, что Марион - особенная, что с Марион скучно не будет. Длинноногая модель и восходящая звезда Великобритании совсем не такая, как все остальные модельки. Она - настоящая, и никогда не изменится. Я был не просто удивлен и сражен наповал этой ни с чем не сравнимой откровенностью - я нашел родственную душу.
Поэтому, когда мы расстались, я начал постепенно теряться в этом большом и прогнившем мире богатеньких лицемеров. Мне было просто справляться с этой показухой и фальшью всю свою жизнь и до знакомства с Марион, но вместе с ней - такой открытой, зачастую буйной и эмоциональной - я забывал о том, что самому нужно "соответствовать" обществу. Мы просто забивали хер на все устои и гласные_негласные правила, жили в свое удовольствие и творили то, что хотели, делали то, что подсказывало нам сердце, а не подвернувшаяся ситуация. Было ли мне когда-нибудь с кем-нибудь так просто? Да никогда. Даже с котом (животным, а не человеком!), и с тем, возникали серьезные трудности в общении и понимании. Неудивительно, почему я бросился выручать свою подругу, затратив на обдумывание не больше минуты.
Она кидается мне на шею, чуть ли не удушая в объятьях, и я кручу ее вокруг своей оси, улыбаясь от уха до уха. Я давно не видел ее, но так безумно рад ей! Закончив с обнимашками посреди улицы, мы, наконец, решаем двинуться в путь. Мы еще успеем поболтать и обменяться нежными фразами, а сейчас надо ехать. Марион нужно домой, а торчать у этого клуба нет никакого смысла. К тому же, погода, как-никак, не летняя, седьмое марта встречает нас легким снегом на асфальте и холодным ветром, а Вебер в одном легком платье и туфлях. Открываю перед ней дверь машины, и она на удивление ловко садится в нее, удерживая равновесие, хотя реакция все же оставляет желать лучшего - я понял это по ее походке на выходе из клуба и потерянному взгляду. Как-то уж слишком несвойственно для меня следующее действие: проследить, что Марион удобно уселась, и собственноручно пристегнуть ее ремнем безопасности. Общение с детьми, видимо, идет мне на пользу. Захлопываю дверь и обхожу машину, усаживаясь на водительское сидение, завожу мотор и резко щурусь от промелькнувшей вспышке. Действительно, как я не догадался, что у элитного клуба будут торчать папарацци. Но я почему-то совершенно забыл о них, увидев летящую ко мне навстречу Мэри. Я решаю сказать ей, что нас "поймали", но, поворачивая голову, вижу мирно спящую рыжую голову и сложенные в замочек ладони на коленях. Несколько секунд впадаю в прострацию, не в силах отвести от нее взгляд; даже не замечаю, что залип, пока сзади не начинают сигналить. Да, точно, я же занимаю парковочное место. Выставляю на навигаторе нужные координаты и давлю на газ. Ближайшие полчаса поездки до Уайтчепела у Марион есть возможность выспаться и прийти в себя, а мне сосредоточиться на дороге и постараться не попасть в пробку.
Торможу у многоэтажного дома, на вид не внушающего сильное доверие, где располагаются мои королевские двухкомнатные апартаменты, заглушаю мотор и перевожу взгляд на рыжеволосую, тихо окликая ее по имени. Она продирает глаза и выглядит в этот момент, словно ребенок, что в очередной раз проводит в моей голове параллель между ней и детьми, спящими на партах на первом уроке. Да, Алешенька, ты определенно заработался, несмотря на свой фальшивый больничный. Мы проходим на нужный этаж, я ненавязчиво поддерживаю спутницу на скользких ступеньках, то приобнимая ее за талию, то беря под локоть. Благо, она не видит в этом тайного умысла, да и не обращает внимания. Вебер уже бодрее, но что-то мне подсказывает, что бодрость эта пройдет в течение нескольких минут, может, максимум через полчаса. Все-таки, сон в дороге - не лучшее средство для приобретение бодрости. Я издаю короткий смех, наблюдая за попытками модели сбросить туфли и удержать баланс тела и отмечаю про себя, что ее реакция в очередной раз выдает ее не_пафосность, ибо любая другая знакомая из моего прошлого с омерзением или отвращением оглядела бы приличную по меркам жителей среднего класса небольшую квартиру.
-Ну.. скажем так, я наказан. У меня отобрали мои любимые игрушки и апартаменты и переселили в Уайтчепел, чтобы я подумал над своим поведением и взялся за ум. Мне сказали найти работу по специальности, поэтому я вдобавок ко всему работаю учителем литературы и языка в школе. - Говорю так, словно сказочку рассказываю, понимая, как это все выглядит со стороны. Марион точно должна была словить с меня парочку лулзов. -Ах да, еще у меня есть сосед-цыган, - улыбаюсь и указываю на закрытую дверь комнаты, -И судя по тому, что из комнаты не слышны цыганские песни, его нет дома. - Ввожу ее в краткий экскурс моей жизни в последние месяцы, но замечаю накатывающую на Марион усталость и решаю закончить свои охуительные истории.
Полусонная, смеясь, она падает в мои объятья, утыкается в мое плечо, и я чувствую аромат духов, исходящий от ее волос. Легкий, свежий, всегда ассоциирующийся мне с весной. Весной мы и познакомились, может быть дело было в этом. И каждое утро на протяжении пары месяцев я просыпался, чувствуя этот легкий весенний аромат на своем плече или подушке.
-Идем спать, лисичка, - говорю ей на ухо, не выпуская из объятий, и, чувствуя легкое сопение вперемешку с попытками связать слова, подхватываю Марион на руки, сцепляя руки вокруг ее бедер, и несу в свою комнату. Аккуратно наклоняюсь, чтобы не задеть голову Вебер о косяк двери, и укладываю ее на кровать, попутно откидывая одеяло, чтобы потом накрыть им Марион. Ей, по идее, нужно бы переодеться во что-то домашнее, но у меня нет сил на то, чтобы будить ее и пытаться стянуть с нее платье. Она проваливается в сон, а я подхожу к шкафу и начинаю переодеваться, ныряя в обычную майку и шорты. Ложусь на другую сторону кровати, к самому краю, все еще считая неприличным прижиматься к Марион, хоть нас и связывают самые теплые отношения. Но к утру я все же просыпаюсь с ней в обнимку, вернее, обнаруживаю ее руку вокруг своего торса, а голову на плече, и испытываю легкое смущение, может быть потому, что просыпаюсь я раньше нее благодаря активности физических процессов. Аккуратно освобождаюсь из ее объятий, не желая будить - пусть выспится. На часах около девяти утра, а сна у меня ни в одном глазу. Я потягиваюсь, занавешиваю шторы, чтобы солнце не мешало моей гостье, прохожу в ванную, где торчу до девяти, а после прохожу в кухню, чтобы приготовить завтрак. Включаю на разогрев кофемашину, достаю из холодильника сыр и яйца, разбиваю последние на сковородку и посыпаю сверху сыром. Надеюсь, Марион любит сыр, потому что я сыр просто обожаю.

С тех самых пор, как мы переехали в эту халупу, счастливых дней на горизонте не наблюдалось. Я ощущал, что все-таки являюсь обладателем такого недуга, как клаустрофобия, а это означало, что этих стен мне было катастрофически мало, а людей, проживающих на моей территории - слишком много.
Я скучал по своему дворецкому, который по утрам давал подогретое молочко, в обед давал вкуснейший гусиный паштет, а вечером массировал мой живот и подавал мне бесподобный студень из говяжьей вырезки. В общем, ел я всегда за двих, сейчас я едва доедаю за себя одного. Алексей изрядно плохой хозяин, на которого и не пожалуешься. Просто никто и не услышит. А вот сосед его и в сравнение с ним не идет. Со словами "ба, какой жирный", он потрепал мою голову и поделился своей сосиской, съев вместо двух, одну. Люблю я таких людей, которые умет заниматься самопожертвованием. Ведь я действительно в этой сосиске нуждался больше, чем он.
Итак, после всех этих жалоб, можно приступить, непосредственно, к делу. Денек сегодня выдался, что надо. Патлатый свалил с самого утра, не возвращаясь в свои палаты, Алешенька заделался учителем года и корпел над какими-то бумажонками, придумывая развлечение для своих спиногрызов. Я же, выпросив порцию побольше, наелся от пуза, и залег в свободной комнате, пока патлатый где-то бродил. Я был бы рад, если бы он и не вернулся никогда. Собственно, в таком праздном поведении я и провел день, а когда Алешка, ни с того ни с сего, покинул квартиру, я и вовсе обрадовался такому положению дел. Можно и пошалить. Но как мог пошалить кот? Вообще, в этом вопросе можно бесконечно долго завидовать человекам, поскольку у них возможностей, с их пятипальцевой клешней в разы больше. У меня же были только когти, рот, ну и гениталии... В общем, никакой эстетики не присутствовало. Решив, что пора размять кости, я в безудержном веселье начал наматывать километры на квартире, пока этого никто не видит. Для всех остальных я жирный и ленивый, и меня надо кормить. Когда никого нет, я воображаю себя гепардом в саване. Итак, список разрушений на сегодняшний день: в комнате патлатого перевернул стул, запрятал тапок глубоко под кровать, и скинул с кровати подушку; на кухне я ничего толком не сделал, просто ударился мордой об стол, что несколько бумажонок Лешки оказались на полу; в комнате Лешки мне приспичило в туалет, а потому я аккуратненько оставил сюрприз под кроватью, не знаю, заметит ли...
А он привел домой девушку. Сначала я подумал, что так тебе и надо, пусть ощущает эксклюзивные ароматы лондонской двушки, когда я понял, что он притащил Марион, мне стало немного стыдно. Вообще, в топе его девушек она занимала стабильно второе место. Первое - была та глупая блондиночка, которая всегда приходила с чихуахуа, что была меня меньше в размерах. Я любил эту девушку только за то, что она всегда давала мне возможность самоутвердиться и покошмарить ее крысеныша. Ну а Марион была какая-то слишком натуральная, слишком настоящая для такого чмошника, как Алексей. Я вообще не понимаю, неужели им так нужна была слава, что они начали делать вид, что встречаются. Или они встречались. Хер разбери этих ебанутых людей.
В общем, чувствуя, что мне влетит за мой фирменный запах Валентино под кроватью, я спрятался в комнате патлатого, ожидая, что к нему никто не зайдет и ругать меня никто не будет. Я провел в комнате всю ночь, даже не отсвечивая и не появляясь на глаза. Утром, когда Алешенька вылез из своей комнаты, я решил, что самое время подлизаться и выпросить еду. Ёбушки-воробушки, а Алексей сегодня шикует, я погляжу. Все-таки барышня пришла, достал кусок сыра, который был оставлен до лучших времен. Неужели они начались, лучшие времена то? Но все же с Алексеем у нас была схожая черта. Сыр мы очень любили, а потому я не считал постыдным быть с утра самым милым котом на свете. Будем считать, что на меня так лучшие времена влияют.
Я начинаю тереться о ноги Алексея, выгибая спину и пуша хвост. Жалобно мяучу, а потом, становясь на задние лапы, передними упираюсь в его ногу, и начинаю ее мять когтями.
-Леха, не будь жлобом, сука - сладко и нежно мяучу я, - гони сюда сыр, а то ж все сожрете!

Он говорит и говорит и говорит, и мне так интересно, я всеми силами пытаюсь уцепить смысл его слов, понять, что он говорит, какие-то цыгане, какая-то специальность...мысли в моей голове заворачиваются в ленту Мёбиуса, и я уже совсем ничего не соображаю. Странные ассоциации порождают в моей голове странных существ, и я только лениво наблюдаю за их полетом мимо меня. Мне правда интересно, о чем говорит Алекс, но я слишком хочу спать, чтобы понимать его путаные объяснения, я и так уже время от времени сплю, выключаюсь из реальности.
Он называет меня лисичкой, и от этого у меня по всему телу тепло разливается. Нежность затапливает меня от кончиков пальцев на ногах до самой макушки, мне хочется тихонько мурлыкать, уткнувшись носом в его плечо. На нем какая-то дурацкая футболка, не рубашка из дорогой ткани, одна из тех, которые я привыкла видеть на нем. Видимо, все сильно изменилось. В моей голове всплывают детали его рассказа, кажется, родители выгнали своего давно повзрослевшего сына из дома, кажется, он в чем-то провинился. Ну ничего, позлятся и перестанут. В таких семьях всегда все хорошо, особенно сейчас, когда в мире почти не осталось таких жестких рамок для людей из высшего общества. Даже гомосексуализм и тот уже законен, а ведь совсем недавно за это могли и титула лишить. Или не могли? не помню. У меня было не так уж много титулованных особ вреди знакомых, и, кажется, среди них не было ни одного гомосексуалиста. Не от кого было получать такую, в общем-то, бесполезную для меня информацию. Ну и черт с ними. И с ней тоже.
Я еще не совсем сплю, пока Алешенька несет меня до спальни, но никак это не комментирую, просто улыбаюсь с закрытыми глазами. От него очень приятно пахнет, он очень приятно меня обнимает. Мне в голову приходит мысль, что так хорошо, так очень правильно, и у меня нет сил гнать ее прочь, я и не хочу. Все, чего я хочу - это спать и обнимать своего Алешку как плюшевого мишку, мне кажется, что он просто идеально подходит на эту роль.
Я засыпаю сразу как мои волосы касаются подушки - и просыпаюсь совершенно неожиданно для себя в хорошем настроении и с улыбкой на лице. Вспомнить, где я нахожусь и почему для меня дело трех секунд, пока я усиленно тру глаза пальцами и зеваю, мозг услужливо подкидывает мне детали вчерашнего рассказа Алекса. Так значит, это твоя новая самостоятельная жизнь, красавчик? Да уж, не повезло. Я не помню тех времен, когда была зависима от родителей, но в жизни Алекса все завязано именно на семье, как-никак, богачи, аристократы английские. Впрочем, мнения своего я не меняю - подуются и перестанут, сами не смогут долго переживать разлуку, чай сами за сердце хватаются каждые полчаса, по расписанию - как же там наш Алешенька? Что же он кушает, во что же одевается? Все в итоге вернется на круги своя, Алекс в итоге вернется в свою резиденцию, к своим деньгам, и будет вспоминать этот странный опыт со смехом. Но сейчас ему, наверное, очень тяжело.
А еще он куда-то свалил. Я хмурюсь и изучаю пустую постель,понятия не имею, сколько времени, и даже не хочу знать. Я хочу видеть его - я соскучилась, черт возьми, и сейчас я достаточно трезвая, чтобы заобнимать одного из своих самых лучших друзей и хорошенько потискать его. Вот только для начала надо умыться.
В ванной я чуть не кричу, когда вижу отражение в зеркале. Заперлась сонная, плохо соображающая - не лучшее состояние для того, чтобы видеть дикое чудище, которое пялится на тебя из зазеркалья. Это я так весь макияж по лицу размазала, пока глаза терла, ну не дура ли, забыла, что вчера ничего не смыла - некогда было. Когда я умываюсь, думаю, что Алексу не привыкать видеть меня без косметики - в его доме я только так и щеголяла, ленясь по утрам краситься. Ничего с ним не случилось, не умер, заикаться не стал, да и в любом случае, с собой у меня из косметики только блеск в сумочке, которую я оставила где-то у порога. Зная себя, точно могу сказать, что она сиротливо валяется где-то в углу прихожей. Ну да ладно, не сильно она мне сейчас нужна.
Из ванной я выныриваю заметно посвежевшая и тут же решаю переодеться - потому что спать в том, в чем ты была в клубе, совсем не айс, да еще и платье это все в стразах. Мысленно проклиная стразы, того, кто их придумал, и того, кто вообще решил их наклеить на это платье, да еще и в таких огромных количествах, я стаскиваю его и тут же надеваю рубашку своего друга, которую до этого достала из шкафа. Не вижу в этом ничего плохого. Да, мои вещи он не таскает (хотя я бы посмотрела, да...), но это не повод оставлять меня наедине с тем дурацким коктейльным платьем. Я ему еще полсотни таких рубашек куплю, или одну, но дорогую и его любимой фирмы.
Итог - растрепанная, с нерасчесанными волосами, без грамма косметики на лице и в его рубашке. Круто. Никто не сможет устоять. В таком виде я и проскальзываю на кухню, откуда так вкусно пахнет, что тоже никто устоять не сможет. По срванению с запахами, окружавщими меня раньше - вообще божественно. Я едва не мурлыкаю, когда вижу Алекса у плиты - ну надо же, завтрак готовит. Хозяйственный какой. Я хочу обнять его, прижаться к нему со спины и шепнуть на ухо что-нибудь ласковое, но тут неожиданно все мои планы портит кот, которого я замечаю у ног своего замечательного друга.
- Pidrila! - ласково восклицаю я и чуть ли на колени не падаю, чтобы взять это замечательное существо на руки и зарыться носом в его плюшевую серую шерстку. - Как я скучала! Алекс, ты зачем над священным животным издеваешься, мог бы его и у родителей оставить! - серьезный тон у меня не выходит, и я снова смеюсь, опуская кота на пол, тянусь к Алешеньке и оставляю на его щеке совсем невинный поцелуй, и только потом обнимаю так сильно, как могу.
- Завтрак готовишь? - я заглядываю в сковородку и вижу аппетитную яичницу, такую, что меня мутить начинает. Я вчера что, на голодный желудок пила? Что происходит? - Не знала, что ты такой хозяйственный.
После такого заявления я все же решаю, что нужно присесть - голова странно кружится. Я сажусь за стол, упираюсь локтями в него и улыбаясь, разглядывая Алекса. Я рада, что позвонила именно ему. Я вообще очень счастлива его видеть.